На станции Дмитров зафиксирован факт изъятия наркотиков

Об этом сообщили в пресс-службе ГУ МВД России по Московской области. Сумма ущерба составила 1 600 000 рублей.

По факту случившегося было возбуждено уголовное дело по п. «б» ч. 4 ст. 158 УК РФ — «Кража». Неизвестный угонщик разыскивается.

Молодые жители Кимр решили совершить двойное самоубийство, поскольку одного из них бросила девушка. А в итоге лишили жизни другого человека. Очередной сюжет из криминальной истории Тверской области, случилась она в середине 1980-х годов. Имена и фамилии действующих лиц изменены.

Вячеслав Канунников работал лаборантом в одной из кимрских школ. Его приятель Щербаков возил почту. Обоим было чуть за 20, и жизнь им казалась безрадостной: ни денег, ни развлечений, ни впечатлений – а какие впечатления могли быть у молодых людей в советском городе Кимры в середине 80-х? К тому же Канунникова постигла романтическая катастрофа. Девушка, за которой он ухаживал и которую считал своей невестой, объявила о том, что полюбила другого и отношения прекращаются. Канунников счел, что лучшим выходом в такой ситуации будет свести счеты с жизнью. И его приятель Щербаков согласился – да, зачем жить после этого.

Приятели решили совершить двойное самоубийство. Несколько дней они встречались после работы в квартире Канунникова, и заперевшись в комнате обсуждали способы наиболее надежного ухода из жизни. Ни огнестрельного оружия, ни сильнодействующих ядов у них не было. Повешение и утопление они также сочли недостаточно романтическими способами. В итоге они выбрали способ весьма странный. Они решили, что нужно уехать подальше от города, уйти в лес, выбрать место поглуше и там заколоть друг друга ножами, одновременно вонзив их в грудь друга. Способ не столько странный, сколько говорящий о том, что и Канунников, и Щербаков были обычными домашними мальчиками, понятия не имеющими, как следует обращаться с холодным оружием. Обдуманно и одновременно зарезать друг друга – такого в суицидной практике, похоже, не встречалось прежде.

Оба потенциальных самоубийцы подготовились к своей последней поездке. В клеенчатую сумку, с которой в семье Канунникова ходили за продуктами, сложили два ножа, веревку (на всякий случай). Туда же положили две предсмертные записки. В них молодые люди писали, что никого не винят и просят понять мотивы их поступка. Щербаков в своей записке написал, что больше всего на свете он любит свою семью, свою тетку Ирину Васильевну, но уходит из жизни потому, что не может бросить товарища.

Эта история могла бы закончиться ничем – в том числе и потому, что ни у кого из друзей не было автомобиля, на котором предстояло уехать подальше для осуществления их плана. И тогда Щербаков вспомнил, что его сосед, некто Калимулин по вечерам после работы подрабатывает частным извозом. Его можно попросить отвезти в лес подальше от города. Однако у Канунникова возникла идея получше. Раз уж они прощаются с жизнью, почему бы не попросить Калимулина дать им машину на денек, покататься напоследок? А за это ему Канунников готов заплатить. У него оставались кое-какие сбережения, небольшая сумма, которую вполне можно предложить за такую аренду.

10 ноября Щербаков и Канунников подошли к Калимулину, который как раз парковался во дворе дома на своей желтой «шестерке», и сказали, что им нужна машина на один день. И они готовы оплатить эту услугу. Калимулин, разумеется, не собирался давать свою машину непонятно кому. И с ходу назвал сумму, которая, как он думал, отпугнет ребят. Но Канунников тут же сказал, что заплатит требуемые деньги. И еще пообещал в придачу подарить Калимулину цветной телевизор и японскую куртку, почти новую.

В этот момент Калимулину, наверно, следовало бы заподозрить, что дело нечисто, и отказаться от предложения. Но он заинтересовался этими странными парнями, которым так срочно понадобилась его машина. Канунников сказал, что он собирается переехать в другой город, и они с Щербаковым решили «покататься напоследок» перед его отъездом. Права были у Щербакова – он, как уже сказано, работал водителем на почте. Калимулин мялся, обещал подумать, но в итоге согласился. Назначили день, в который друзья собирались устроить «прощальную поездку», 14 ноября. После чего отправились домой к Канунникову, где тот передал Калимулину телевизор и куртку – в качестве аванса. Деньги же обещал передать в назначенный для поездки день.

Утром 14 ноября друзья прихватили сумку с заготовленными ножами, веревкой и записками, отправились в сберкассу, сняли все деньги с книжки Канунникова, после чего стали ждать в условленном месте Калимулина. Он же на встречу опоздал, подъехал позже, к тому же сказал, что ему необходимо заехать в одно место, а потом он отдаст ключи от машины. Делать нечего, Канунников с Щербаковым сели в машину. А потом все пошло не так.

Уже когда машина выехала из Кимр, Канунников, сидевший на переднем сидении рядом с Калимулиным неловко повернулся. Сумка, которую он держал на коленях, открылась, и Калимулин увидел в ней ножи и веревку. И тут он резко затормозил и стал кричать, что его обманули, что на самом деле друзья замыслили что-то нехорошее – может, убить кого-то, может, ограбить магазин. А он, Калимулин, не хочет в этом участвовать, тем более его машина приметного желтого цвета, ее наверняка запомнят.

Пока он кричал, Канунников растерялся, но его приятель Щербаков незаметно вытащил из сумки веревку, накинул ее на горло Калимулина и стал его душить. Водителя связали и пересадили на заднее сиденье, рядом с ним сел Канунников, а Щербаков сел за руль. Но не успел он тронуться с места, как Калимулин снова стал кричать. Он сильно испугался и просил отпустить его и не убивать. Он никому ничего не скажет. Щербаков пытался в это время завести автомобиль, но машина все время глохла. Оба приятеля находились во взвинченном состоянии, к тому же их выводили из себя крики Калимулина. Щербаков, повернувшись к сидевшему на заднем сиденье Канунникову, закричал – успокой его. Канунников достал из сумки нож, приставил к горлу Калимулина и велел ему замолчать. В судебном протоколе сохранились показания Щербакова о том, как вел себя его приятель Канунников. Водитель умолял отпустить его, а Канунников постоянно кричал – «я не верю тебе!». Оба приятеля были в панике. Ситуация явно вышла из-под контроля.

И тут произошло то, чего никто не ожидал. Когда Щербаков в очередной раз попытался завести машину, она дернулась, и Канунников, державший нож у шеи водителя, вдруг услышал, как тот дернулся и захрипел. Потом, во время следствия проводили следственные эксперименты, и пришли к выводу, что первую рану Канунников мог нанести случайно. Но сразу после этого он потерял самообладание и стал бить ножом связанного Калимулина. Всего он нанес ему восемь ударов, и все это время Калимулин кричал и пытался вырваться. Когда Калимулин затих, сидевший за рулем Щербаков все же сумел завести машину. Но желтая «шестерка» проехала буквально несколько метров и съехала в кювет. Щербаков обернулся назад и потом признавался, что это увидел самое страшное зрелище, которое ему приходилось видеть в жизни. Его приятель Канунников сидел с окровавленным ножом в руке, рядом с ним привалился к дверце уже мертвый Калимулин. Все заднее сиденье было залито кровью.

Теперь требовалось что-то делать. Приятели вытащили труп водителя, отнесли его на несколько метров от машины, пытались закопать в снег, но снега было мало, и тело закидали ветками. Потом они бросили место преступления и побежали домой. И только дома Канунников вспомнил, что сумка осталась в машине…

Машину и труп Калимулина обнаружили буквально через несколько минут после того, как приятели убежали с места преступления. Не заметить съехавшую в кювет желтую машину (действительно, приметный цвет) было невозможно. Совсем скоро на месте преступления уже работала оперативная группа. Был найден труп водителя, и поначалу возникла версия, что Калимулин мог стать жертвой ограбления. Но тут в машине нашли сумку, а в ней – две предсмертные записки. Поскольку в одной записке (которую написал Щербаков) упоминалась его тетя, милиционеры тут же отправились к ней, и через несколько минут знали имена убийц. Конечно, такое случилось впервые в практике кимрских милиционеров – когда убийцы вместо улик оставили на месте преступления предсмертные записки!

Канунникова и Щербакова судили за убийство. Канунников получил 12 лет, Щербакову, как не принимавшему непосредственного участия в убийстве, дали четыре года.

Владислав Толстов

Автор благодарит за помощь в подготовке материала сотрудников Тверского областного суда Нину Туманову, Татьяну Степанову и Киру Белкину.